Книги Лухмановой издаются и в наше время, и те, кто любят такие темы, как взросление, школьные годы, закрытые женские школы, и сегодня читают роман «Девочки. Воспоминания из институтской жизни» (переиздавался как «Институтки»). Надежда рассказывает в нем о собственном детстве — она училась в Павловском женском институте. Прозвища ее героини — Баярд и Дон-Кихот — дают представление о ее характере.
Биография писательницы — это тоже роман, авантюрный, закрученный, полный неожиданных поворотов и ломающий все каноны. Именно биография Надежды Лухмановой интересовала меня в книге ее правнука Александра Колмогорова, который пишет не только о ней, а об истории своей семьи в целом. История рода Лухмановых — Колмогоровых — Адамовичей, безусловно, интересна, но самые яркие страницы все же — о Надежде.
Не Анна и не Долли
Девушка из обедневшей дворянской семьи, бесприданница, выдана замуж за человека вдвое старше ее — брак не только без любви, но и без детей. У Анны Карениной хотя бы Сережа был. И вот, когда муж в отъезде, случайная встреча с другом детства. Взаимная страсть, беременность, взбешенный муж номер один требует развода.
Ситуация у Надежды Лухмановой — опять-таки, как у героини Толстого: обвиненная в прелюбодеянии, после развода она не имеет права выйти замуж еще раз, за отца своих детей, и вынуждена жить с ним так называемым гражданским браком, а дети считаются незаконнорожденными. Напомню, что Анна Каренина от такого развода отказалась, а вот Лухманова выдерживает изнурительные судебные процессы, будучи беременной уже вторым ребенком. Всего в этом союзе у нее родилось четверо детей, один из них умер в младенчестве.
Теперь, казалось бы, ничто не препятствует счастью с любимым человеком. Но дальше опять, как у Толстого — муж номер два уличен в связи с горничной. Только Надежда, в отличие от Долли, и не думает его прощать. Не тот характер. Она уходит в никуда — без денег, без связей.
Едет в Москву, пытается найти работу в издательстве, где уже публиковала раньше детские рассказы, начинает давать уроки французского. Живет своим трудом, что тогда было нехарактерно для женщины ее происхождения, перевозит к себе детей. И снова влюбляется!
Следующий муж моложе ее на 16 лет. Она тайно венчается с ним по подложным документам, чтобы предъявить «законный брак» его консервативной купеческой семье, рождается еще один сын… И начинается жизнь в глуши, в Сибири, прямо-таки среди волков и персонажей «темного царства» — последние станут прототипами ее собственных произведений. Надежда пытается организовать в Тюмени культурную жизнь, устраивает литературные вечера и спектакли.
Двоебрачие спустя время все-таки было раскрыто, купеческая родня на такую невестку косилась, муж номер три к Надежде охладел. Ну, теперь-то она опустит руки? Смирится с судьбой? Будет тихо сидеть в своем углу? Ничуть не бывало. Она едет в Петербург, определять детей на учебу, а вместе с ними — учитель детей, молодой и влюбленный в Надежду. Эта женщина никогда не ставила на себе крест. Ее жизнестойкости можно только поражаться.
Дворянка-труженица
В Петербурге Лухманова зарабатывает на жизнь литературной поденщиной, пишет статьи, фельетоны, рассказы, занимается переводами. Роман об институте благородных девиц, изначально называвшийся «Двадцать лет назад» и напечатанный в журнале «Русское богатство» (1893), приносит ей настоящий литературный успех.
Редактор журнала Н. Михайловский писал своему новому автору: «Я очень скептически отношусь ко всем школьным воспоминаниям, но скажу Вам, что увлекся с первой страницы: искренность, теплота, юмор побудили меня. Я напечатаю их с удовольствием…»
Имели успех и «Очерки из жизни в Сибири», где прототипом купца Артамона Круторогова стал свекор Надежды Ф. Колмогоров. Чехов включил их в число книг, которые приобретал для Таганрогской библиотеки.
Лухманова много пишет и читает публичные лекции о социальной роли женщины, женских проблемах, женском образовании, отношениях мужчины и женщины. Все эти темы были ей известны не теоретически, продуманы и прочувствованы. Многое и сегодня не потеряло актуальность.
Например, что эмансипация зачастую воспринимается просто как модное течение, а по сути женщины остаются в плену прежних установок: главное — пристроиться к мужчине и его кошельку. И пока это не будет изжито, пока не произойдут глубинные перемены в сознании, ни о каком равноправии и независимости нечего и говорить.
Эта женщина была настоящей труженицей, до конца своих дней работала и не просила подачек ни у одного из своих бывших мужей, да и у детей тоже — сама им помогала. В 62 года пошла на Русско-японскую войну сестрой милосердия и одновременно писала военные репортажи, ее считают первой русской женщиной — военным корреспондентом. Впечатленная японским патриотизмом, по окончании войны она отправилась в Японию изучать систему образования и воспитания, и писала потом еще и об этом. Поистине неуемный характер!
Да, после смерти в 1907 году ее сразу же забыли, но такая яркая жизнь от этого нисколько не тускнеет. Мы сами делаем себя беднее, не замечая своего богатства, в том числе литературного. И я всего лишь пробежалась по верхушкам! Биография писательницы, конечно же, богаче, глубже, интереснее.
Еще об именах Серебряного века
Воспоминания о Серебряном веке: лучшее
«Я маленькая поэтесса с огромным бантом»
Серебряный век в лицах
Гостиная Серебряного века
Посмотрите на Лизу
Музей Серебряного века
Музей Серебряного века: дом Брюсова
Еще о биографиях писательниц
Вирджиния Вулф: биография и дневники
Скандинавские сказочницы
Писательский дневник Анаис Нин