Романы
Джордж Элиот. Мидлмарч
Такой же шедевр английской литературы, как романы Джейн Остен и сестер Бронте. Но есть одно отличие.
А. Пятигорский. Философия одного переулка
Для любителей необычной прозы.
Повесть
И. Грекова. Кафедра
Проза высокой пробы. Напишу отдельно.
Мемуары
Утренние мемуары понедельника. Женщины во второй половине жизни
Книги о книгах
Меня сейчас интересует всё о романах: история жанра, эволюция, экспорт жанра в разные страны, его возможности и разнообразие.
Франко Моретти. Дальнее чтение
Исследователь с компьютером наперевес собирается прочитать все книги на свете.
Жиль Делез. Марсель Пруст и знаки
Здесь меня интересовал больше Пруст, чем Делёз. С тех пор как вышел новый перевод «Поисков» Баевской, появилось искушение снова пройти этот семитомный путь. Но пока компромиссное решение — немножечко вернуться в прустовский мир через философский комментарий Делеза.
На эпопею предлагается взглянуть не как на светские хроники или отношения ГГ с друзьями и возлюбленными, а как на становление писателя. Отличная оптика. Здесь это именуется «обучение». И всё и все — Альбертина, Комбре, бабушка, мадленка, Шарлю, Эльстир — имеют ценность настолько, насколько способствуют обучению писателя.
«Существеннейшим в «Поисках утраченного времени» являются не память и время, но знак и истина. Важнее — не вспоминать, но понимать, ибо память имеет ценность только как способность интерпретировать некоторые знаки».
Пытаться понять мир можно добровольно и рассудочно, путем философствования, но это не путь к истине (любопытно, что это говорит философ), а можно путем внезапных озарений, чувственным эмоциональным способом: улавливать знаки, которыми этот мир наполнен, и разгадывать их. Подробно разработанная классификация знаков любопытна сама по себе.
«проблема Пруста — это проблема знаков вообще: что знаки образуют различные миры: пустые светские знаки, лживые знаки любви, материальные чувственные знаки и, наконец, важнейшие, трансформирующие все другие, знаки искусства».
Задача писателя, цель обучения — «Чувствовать знак, рассматривать мир как вещь, требующую дешифровки».
Психология
Прошло больше ста лет с возникновения психологии как науки, а открытий уровня Фрейда и Юнга с тех пор так и нет. Пытаюсь понять, а что же есть, смотрю в сторону продолжателей — юнгианских психологов. И какие же они разные. И это хорошо. Интересны именно те, кто пытаются сказать что-то своё.
Джеймс Хиллман. Голубой огонь
Несмотря на то, что Хиллман руководил исследованиями Института Юнга в Цюрихе и основал собственное направление архетипической психологии, ряд коллег считают его еретиком. Тем интереснее.
Это удивительный юнгианец, который не повторяет вслед за учителем, что надо стремиться к единству души как к норме — наоборот, видит психику изначально множественной, описывая это через образ политеизма (Олимп и 12 главных богов, не считая второстепенных, символизирующих разные свойства человеческой души). И считает, что нужно ценить многообразие и многоголосие наших «богов» и «богинь», без необходимости их интегрировать, поскольку напряжения между ними важны.
Голубой огонь на слишком эзотерической обложке — это огонь воображения, которое связывает душу человека с душой мира.
«Душа — это фантазия, она вся состоит из фантазии».
Хиллман настаивает на самоценности образов, появляющихся в нашем сознании, и на самодостаточности сновидений. Мне еще не встречалась мысль, что образы, рождающиеся в воображении, важны для нашей души сами по себе и имеют полное право не находить никакого практического применения. Так, я часть возникающих в голове сюжетов всегда оставляла для себя, для личного применения, потому что отчетливо не хотела переводить всю себя в книги. Всегда должно оставаться что-то на дне колодца. И вот неожиданно нашла единомышленника.
Теперь о снах. Их интерпретация — как правило, по какой-либо системе, по Фрейду, Юнгу, Мартыну Задеке — ограничивает и останавливает действие этого послания нашего бессознательного. Мы как бы закрываем тему: нашли объяснение и забыли, в то время как надо постараться как можно дольше длить взаимодействие. Мы любим сновидения, но и сновидения любят нас и приходят, чтобы сообщить нечто важное. Мы не должны терять сновидение в свете дня, наша задача — извлекать из него как можно больше интерпретаций. Такой подход мне также еще не встречался.
И это лишь два момента, показавшихся важными лично для меня, в книге же это капля в море. Здесь много неожиданных тем и точных попаданий:
- мир и город как пациент, возвращение души миру (Хиллман был официально награжден ключом от города Даллас и медалью от жителей Флоренции за возрождение ренессансной психологии культуры и красоты);
- подход к депрессии («Истинная революция начинается в индивиде, который способен быть искренним со своей депрессией»);
- уважительное отношение к человеческому страданию как важной грани души («Душа может существовать без своих терапевтов, но не без своих несчастий»);
- семья как образ и метафора (семья, familia у древних римлян = домохозяйство, дом и все, что и кто к нему относится, поэтому символом семьи могут быть предметы обстановки, семейный автомобиль и даже — внимание — домашний питомец).
Морин Мёрдок. Путешествие героини
Наш ответ Чемберлену, то есть Кэмпбеллу с его «Путём героя», выведенным из мифов и эпосов.
Ирвин Ялом. Все мы творения на день
Для меня это знакомство не только с Яломом, но и с экзистенциальной психологией, которую он представляет. Два больших плюса этой книги:
1) эффект присутствия на приеме у психолога,
2) писательское мастерство, с которым рассказаны десять историй, совершенно разных, но сводящихся к страху смерти, который может быть вызван уходом близких, болезнью, старостью.
Удивило, что у доктора есть пациенты за 70 и за 80, тем не менее они не ставят на себе крест и, обращаясь к мозгоправу, пытаются улучшить свою жизнь, сколько бы ее ни осталось. Возможно, экзистенциальные страхи там есть, но с самооценкой все в порядке.
То, что самому доктору 80, сначала даже вызвало замешательство: сколько же можно работать — до гробовой доски? И не надо про призвание и радость служения людям. Человек имеет право на то, чтобы в какой-то момент его оставили в покое. Однако как же повезло именно его возрастным пациентам.
Примерила на себя: вряд ли вызвал бы доверие выпускник вуза и даже специалист 30–40 лет. Человек, сам не прошедший определенные возрастные этапы, не способен понять пациента старше себя, он будет смотреть на него сквозь сложившиеся стереотипы и только пересказывать учебники. Так что Ялом, безусловно, уникальный психолог. Знакомство с ним продолжу.
..................
Ну что же, скромненький такой февраль. А всё сериалы! Подсела на них (аж на два сразу). Сохраню интригу — на какие именно, напишу чуть позже.
А еще в этом месяце я читала современную прозу — работы участников литературного конкурса, меня пригласили в жюри. Свежеиспеченные произведения, с пылу-жару, прямо из-под пера. Такое чтение требует внимания, ответственности, свежей головы. Эта работа продолжится почти до конца марта.
Книжные обзоры
Книжный январь-2025
Книжные итоги-2024
Книжное лето-2024: худлит
Марафон забытых книжных желаний