Не правда ли, все популярные психологи вещают одно и то же с небольшими вариациями? Неправда? А вы прочтите ещё несколько книжек. Штук пять. Результат удивит. Но тот, самый первый гуру, навсегда останется отверзателем духовных очей, проводником в мир прописных истин. Для меня им оказался Бетс со старыми ботинками. И его книга — старый... эээ... друг, которого я никогда не выброшу, разве что передам в надежные руки.

Генри Миллер, в отличие от собратьев по перу, которым вздумалось делиться опытом, не стал писать учебник, как Джеймс Фрэй и Энн Ламотт, или мемуары, как Брэдбери, а ограничился небольшим эссе. Назвал его «Размышления о писательстве» — по существу и без затей.

Для одних авторов книга о писательстве — повод поразмышлять о профессии, для других — обратиться к начинающим с советами, а для кого-то — поговорить о себе. «Дзен» — яркий пример третьего варианта.

Теплая книга, книга-грелка. Оставляет ощущение, что провел несколько часов с мудрым, понимающим, доброжелательным собеседником.

После «Магической уборки» Мари Кондо и ее сногсшибательного японского метода «убирайте всё одним махом» захотелось расширить кругозор и познакомиться с традициями и наработками какой-нибудь другой культуры. И я отправилась на родину Карлссона.

Те, кто читали «Есть, молиться, любить», не найдут в «Большом волшебстве» ничего похожего. Это не история любви, или духовных поисков, или самопознания, хотя в определенном смысле — и то, и другое, и третье. Это вообще не худлит.