«Остановленный мир» вначале привлек тем, что это «дзенский» роман: в 80-е, на тогдашнем рынке мировоззрений, близких моих друзей интересовало это направление, а меня — нет, а вот теперь захотелось вернуться в точку бифуркации, увидеть, как входят в эту реку. Однако — «все со всем связано» — оказалось, что, помимо дзенской составляющей, которая сама по себе интересна, это больше, чем «дзенский роман» — это универсальная история духовных поисков, настолько повторяемы все этапы.

Особенно летом. Особенно книги детства. Очарование истории о дружбе Динки и Лёньки не померкло, но высветился ряд вопросов.

Вышла книга о великом волшебнике, создателе собственной многомерной вселенной, благодаря которому аниме стало высоким искусством. Это хорошо, что о Миядзаки пишут еще при жизни — он сможет прокомментировать.

Так получается, что знаковой для меня становится, как правило, не мейнстримная литература и не классика. Вечные книги прочитываются с большим или меньшим интересом и ставятся обратно на пьедестал. А мысли, поиск и творчество запускают другие — не самые раскрученные и массовые. Для меня это наиболее ценное свойство книги — служить спусковой пружиной или «зажигалкой».

Прекрасный классический роман, который почему-то почти никто не читал.

Когда весь мир на карантине и обычная прогулка стала чем-то ностальгически-недостижимым, можно совершить прогулку по следам религиозных философов.