Трудящееся животное
Если в прошлом веке внутреннее и внешнее, хозяин и работник, друг и враг, Свое и Чужое ясно разделялись, то сейчас сформировались новый тип насилия и новый тип человека — animal laborans (трудящееся животное), которое добровольно эксплуатирует само себя.
«Сегодняшнее общество – это уже не дисциплинарное общество Фуко из богаделен, сумасшедших домов, тюрем, казарм и фабрик. Его место давно заняло совсем другое общество – общество из фитнес-студий, офисных высоток, банков, аэропортов, торговых центров и генетических лабораторий. Общество XXI века – это уже не дисциплинарное общество, а общество достижений (Leistungsgesellschaft). Его обитатели также зовутся уже не «послушными субъектами», а субъектами достижений. Они сами себе предприниматели».
В дисциплинарном обществе инструментами управления выступали запрет, приказ и закон. В обществе достижений — проект, инициатива и мотивация. Первый производит производит сумасшедшего и преступника, второй — больного депрессией и неудачника.
«Депрессия возникает в тот момент, когда субъект достижений не может больше мочь. Она есть прежде всего усталость от творчества и возможностей».
«Не императив слушаться только самого себя, но принуждение к достижениям вызывает депрессию от истощения».
Стремясь успеть всё и сразу, никогда не довольный достигнутым и находясь в состоянии войны с самим собой, человек перемалывает себя, он хищник и жертва сразу, а выгорание становится симптомом всего позднесовременного трудового общества.
«Нейрональные заболевания, такие как депрессия, синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), пограничное расстройство личности (ПРЛ) или синдром эмоционального выгорания (СЭВ), определяют патологический ландшафт начавшегося XXI столетия».
Поразило, что у людей, страдающих от депрессии, ПРЛ или СЭВ, развиваются те же симптомы, что и у узников концентрационных лагерей, обессиленных и изможденных, которые становились полностью апатичными и неспособными отличить физический холод от приказов надзирателя. Таким образом,
«Трудовое общество достижений – это не свободное общество. Оно производит новые типы принуждения. Диалектика господина и раба в итоге приводит не к тому обществу, в котором каждый свободен и способен на досуг. Скорее оно приводит к трудовому обществу, в котором господин сам стал трудящимся рабом».
Назад, к дикости
Автор напоминает, что человеческая культура возникла благодаря созерцательному процессу, глубокому вниманию. Именно так, например, появилась философия. Созерцание, в свою очередь, возможно благодаря глубокой скуке, которая в современном обществе сведена на нет.
Напротив, царит культ многозадачности, что можно воспринять как регресс, поскольку многозадачность распространена среди диких зверей — это метод управления вниманием, необходимый для выживания в дикой природе. Животное не может позволить себе созерцать, оно должно постоянно контролировать, в безопасности ли оно само, детеныши и половой партнер. Таким образом, из-за структурного изменения внимания человеческое общество все больше сближается с дикостью.
Тут автор воспоминает и Ницше, считавшего, что «благодаря недостатку покоя наша цивилизация переходит в новое варварство», и Вальтера Беньямина, называвшего глубокую скуку волшебной птицей, «которая высиживает яйцо опыта».
Покой и скука
Немного о позитивности и негативности. Эти термины используются здесь не в привычном диапазоне «хорошо» и «плохо».
«Переизбыток позитивности проявляется как переизбыток раздражителей, информации и импульсов. Он радикально изменяет структуру и экономику внимания».
Негативность, напротив, — это способность сказать «нет» голой активности современного общества, суматохе, не создающей ничего нового и низводящего человека до трудящегося зверя.
«Негативность ни-для-чего (nichtzu) – это также сущностная черта созерцания. В дзен-медитации, к примеру, стремятся достигнуть чистой негативности ни-для-чего, т. е. пустоты, освобождаясь от Чего-то, напористого и навязчивого. Это в высшей степени активный подход, это что угодно, но не пассивность. Это практика достижения в себе суверенной точки, срединного пути».
От философа восточного происхождения это почти ожидаемое толкование. Какие еще предлагаются лекарства и профилактика? Замедляться, приостанавливаться, снижать интенсивность, и да — стремиться к глубокой скуке.
По Цицерону — вернуться от «форума» и суматохи «толпы» к одиночеству созерцательной жизни, по Ницше — научиться смотреть, научиться мыслить и научиться говорить и писать.
«Нужно научиться «не реагировать тотчас же на раздражение, а приобрести тормозящие, запирающие инстинкты». Духовная неразвитость, пошлость зиждутся на «неспособности сопротивляться раздражению», ответить ему «нет». Реагировать сразу и следовать каждому импульсу – это уже болезнь, гибель, симптом истощения».
Книга небольшая по объему — скорее, эссе в книжной обложке, но плотная по количеству смыслов. Автор также размышляет об использовании нейроусилителей, о разновидностях усталости — разобщающей и объединяющей, о том, что в отсутствие религии как танатотехники, которая снимала бы страх перед смертью, происходит обожествление здоровья, рассматривает такие категории, как голый труд и голая жизнь.
Еще о философии жизни
«Творчество — не допускается и не оправдывается религией, творчество — само религия»
«Я нахожу полезным проводить большую часть времени в одиночестве»
Прогулка длиной в книгу